Дмитрий Строцев
strotsev *
ОСТРОВ ЦЕ
АНДРЕЙ АНПИЛОВ
о ДМИТРИИ СТРОЦЕВЕ
Он хотел быть хорошим
Поэт подсознательно имеет твердые представления о границах моральной свободы. Как и инстинкт к их нарушению. Стих сам, как барометр, чутко реагирует на критические отклонения.
Вот как стих наказал лирического героя.
я хочу быть хорошим
очень хорошим…
— похвальное намерение.
лучше всех…
— а это уже напрасно. Желание «быть лучше всех» продиктовано гордыней. И следует немедленное возмездие:
но я в небо подброшен
кем-то подброшен
жопой вверх.
И поделом.
Удивительно другое. Герой стихотворения так и остался парить среди неба. Ни у кого не парит, а у Строцева парит.
О публикации стихов Андрея Анпилова и Дмитрия Строцева На Середине Мира.
дети бегите вверх Дмитрия Строцева возвращают к «Бутылкам света», но в новой, более суровой, тональности. Стих скорее скульптурный, но с акварелью по гипсу. Сочетание нежности и плотности материала. Плазменная сущность, в лучших стихах Строцева выходящая на поверхность (приходит подруга, приходит друг —/ это как пожелает душа), превращается в довльно плотный материал. Замерло. Затвердело. Но плазма бунтует внутри. В стихотворении, посвящённом памяти Луферова, это особенно заметно: дети бегите вверх. Призыв всем немедленно умереть? Но, как слышал, там — лучше.
АНДРЕЙ АНПИЛОВ На Середине Мира. Счастлива представить читателям. Творчество Анпилова разнообразно: он художник, автор и исполнитель песен, прекрасный эссеист. Это клубящийся цветной мир. Однако в нём есть огромный и холодный ток, выдувающий всё наносное, случайное и беспечное. Вздрагивающая, на перый взгляд неуверенная рука (Коношевич? Братья Траугот?) ведёт на ледяной подъём неземной уже глубины. Поэт — вещь. Как в стихотворениях «В Двое» и «Сельское» — ворона и кот. Вокруг кипит жизнь. Щемящая, бестолковая, но великая. И он (поэт) к ней несомненно причастен. От этого щемит ещё больше. Поэт — проводник. Поэт — сталкер. Обречён, боится, но не свернёт. Он любит зону. Образ поэта - чудовище. Не заколдованный принц (двудольность: до и после, благая перемена). Это чудовище в той же мере, в какой были для изнеженных горожан отшельники. Поэзия Анпилова напоминает о незнакомой дороге по пересечённой местности. Но идти необходимо.
